Помните свое первое место работы?
Наталья: Юрисконсульт на предприятии, которое занималось переработкой металлолома. В одном объявлении увидела подходящую вакансию, приехала на собеседование. Меня спросили: «Что вы будете делать, если столкнетесь с вопросом, на который еще не знаете ответа?» Ответила, что буду искать его, пока не отыщу. И меня взяли. Там я проработала полгода, а затем устроилась к Игорю Николаевичу Платонову, где осталась уже на почти 14 лет.
Елена: Я училась заочно, поэтому с 17 лет работала секретарем в Череповецком районном суде. А в 20 лет стала судебным приставом. Кажется, я была самым молодым приставом в России. (Смеется.) На последнем курсе ушла с государственной службы. Следующие четыре года работала юристом в различных организациях, а с 2006 веду частную практику.

А первое впечатление друг о друге?
Наталья: Наше знакомство состоялось на второй год моей работы на предприятии. Начальник поставил задачу провести собрание акционеров, сказал, что придет девушка с завода силикатного кирпича, и он нас познакомит. Я пришла на работу в костюме, подготовилась. Тут открывается дверь и входит Лена: рыжие волосы, улыбка до ушей. Я думаю: господи, кто это? Но когда мы познакомились поближе, я узнала ее как умного и интересного человека.
Елена: Наташа произвела на меня впечатление серьезной и вдумчивой девушки. Но кое-что меня поражало. Она звонила, чтобы посоветоваться, потом сама же озвучивала закон, которым регулируется ее вопрос, и давала вероятный ответ. Я с энтузиазмом соглашалась и думала: зачем ей нужны мои советы? Она же и так все знает!

Существуют юристы-адвокаты, корпоративные юристы. А на чем специализируетесь вы?
Наталья: В большей степени мы занимаемся общегражданскими спорами. Теми, которые возникают у граждан в обычной жизни: разводы, раздел имущества, земельных участков, признание прав собственности. Решаем некоторые спорные ситуации, защищаем права потребителя.

Что нужно сделать человеку перед тем, как прийти к юристу?
Наталья: Для начала вообще к нему прийти. (Смеется.) Иногда люди пытаются сходить в суд сами и обращаются к нам тогда, когда решение уже состоялось.

И с чего вы начинаете работу?
Наталья: С документов. Взглянув на бумаги, мы поймем вообще все. Люди часто по-своему интерпретируют ситуацию или вовсе пересказывают со слов третьих лиц. Работать можно только с фактами.
Елена: Когда нам рассказывают какую-то ситуацию, мы уже знаем, как должен проходить процесс. Наше дело уже потом найти норму, подтверждающую это, и составить алгоритм действий. Но сначала действительно нужно увидеть документы, чтобы понять реальное положение вещей.
Наталья: Работа юристом – профилактика болезни Альцгеймера. (Смеется.)

Доводилось ли передавать друг другу дела? По каким причинам?
Наталья: Когда сталкиваются два таких вулкана (показывает на Елену – прим. Lifestyle), тогда Лена просит взять клиента себе. Слишком много эмоций! (Смеется.)
Елена: А Наташа на все концерты смотрит с каменным выражением лица. (Смеется.)
Наталья: Меня интересуют только факты и результат, который хочет получить клиент. Лене легче решать дела, которые на самом заседании идут с проявлением эмоций, потому что она в них хорошо ориентируется.

Почему?
Елена: Описать чувства мне легко, и я могу это сделать так, чтобы суд действительно смог их понять.

То, что показывают в кино, похоже на правду?
Елена: Да нет, конечно! Кадры, когда в последний момент кто-то врывается в зал суда, и на глазах присяжных разворачивается драма – такого не бывает в реальной жизни.

Есть ли у вас свой личный кодекс чести?
Наталья: Не каждое желание клиента – закон, как принято говорить. Не в этой сфере и не в нашей компании. Мы не придерживаемся такого принципа, что клиент всегда прав, только заплати. Считаем своим долгом предупредить человека, что он заблуждается, и рассказать о последствиях.
Елена: Важно учитывать, что никто не знает, какие документы всплывут в суде и как поведет себя другая сторона. Поэтому если клиент хочет и готов попробовать, каким бы ни был исход – мы сделаем свою работу в любом случае хорошо.

Вы готовите своих клиентов к заседанию?
Елена: Чаще всего представляем их по доверенности и в суд не ведем. Человек в суде может растеряться, впасть в эмоции. Иногда задают заведомо некорректные вопросы, а потом: «Занесите это в протокол!» Выдергивают из контекста.
Наталья: Нередко случается, что клиент просто не понимает вопроса, который задал судья. Все равно между собой мы говорим на специфическом языке.
Елена: Конечно, в ряде случаев клиенту лучше лично присутствовать. Например, моральный вред – погиб человек вследствие чьей-либо халатности. В таком случае родственникам действительно стоит явиться на заседание и честно поплакать – в такой ситуации это действительно весомый аргумент.

В чем заключается ваш подход к ведению дел?
Наталья: Мы стараемся готовиться так, чтобы к заседанию все карты были открыты, по крайней мере, для судьи. Чтобы он мог заранее ознакомиться с сутью дела, представить, о чем пойдет речь.
Елена: У нас не агрессивная манера в суде, мы ни на кого не нападаем. Разумеется, есть юристы, которые позволяют себе какие-то инсинуации, пытаются задеть. Мы так себя не ведем. Стараемся быть гибкими и браться за разные случаи. С выбором юриста дела обстоят так же, как и с парикмахером, стилистом или врачом – важно найти своего специалиста.

Вашу профессию можно назвать романтичной?
Елена: Когда едешь поездом на заседание в Татарстан – мерное покачивание, стук колес… Да, вполне романтика!

Как вы выходите из зала суда, когда выигрываете дело?
Наталья: Лена подбрасывает в воздух портфель! (Смеется.)